«Похищение ядра»

На глазах у всего класса, у всех старшеклассников, которых не задела атака храмовницы, на глазах Тени…

Я начинаю вытягивать его ядро и душу!

*А-А-А-А-А!* — со смесью вопля, скрежета стекла и призрачным гулом, энергия, что почти ушла в другое тело, начала втягиваться в сферу!

Я тянул изо всех сил! Поток был столь мощен, что сфера воспарила между ладоней, и вся энергия Отродья скручивалась со всего класса! Как же её было много!

Но… она… сопротивляется!

Не могу! Он меня перебарывает! Он сбегает быстрее, чем я закрываю его в сфере! Он может выбраться!

Не запечатаю! Не выйдет!

Мне…

Нужно…

«Да…», — на глаза падает пелена, — «Да. Я просто…»

ЕГО СОЖРУ.

Я раскрываю пасть, раскрываю поры кожи, и вместо попытки запечатать… начинаю просто сжирать сразу в себя.

И если из сферы он мог сбежать, ведь это тюрьма, он там лишь хранится то я… моё тело… Рой…

Я перевариваю его без остатка.

С каждой секундой вопля сжираемой души, с каждым треском пола, стёкол и потолка, с каждой сорванной занавеской от порывов ветра, Отродье умирало всё больше и больше!

Он вырвался. Дёргался. Он пытался сбежать! Выжить!

Но всё это время настоящим чудовищем был я. И мои когти его не выпускали.

Моё тело трещит. В груди растёт пустота, кожа распадается, а звуки глохнут! Ещё немного. Смогу! Остались кусочки!

Т-т…

Т-ти…

Т-т-т…

Сожру. Съем. Поглощу.

Я ВЫЖРУ ТЕБЯ БЕЗ ОСТАТКА, СМЕРТНОЕ МЯСО!

«Пользователь… вынужден ввести вас в кому для насильственной эволюции»

И тут, в тот же миг, когда последняя частичка Отродья пропадает в моём теле… в глазах начинает темнеть. Я теряю сознание. Просто по щелчку.

Но я успел. Да… я всё успел.

Я убил бессмертного. Сожрал, вырезая его из цикла энергии, жизни и перерождений. Удаляя его как феномен.

И падая на пол я глянул на часы. И в тишине… я услышал стук.

Т… т-т…

Т-т-т-т-тик.

Тик…

Тик.

Заклинила не секундная стрелка. Слишком громкий звук.

Это была часовая.

Я изменил судьбу не пары жизней, а целой истории.

Тишина была недолго. Темнота была не вечно.

То, что я потерял сознание я прекрасно осознал, как и то, что всё ещё в нём. Словно переключив режим, из реального мира я переместился в белое пространство.

Не было ни страха, ни злости, ни эмоций вовсе. Это состояние чистого, незамутнённого разума.

Моей… души, наверное.

И рядом с собой, в паре метрах, я увидел другого человека. Того самого черноволосого парня, Отродье Люцифера. Он стоял, и с умиротворённой улыбкой, задрав голову, просто глубоко дышал с закрытыми глазами.

— Где мы?.., — спросил я.

— В твоём желудке, полагаю. Или чем твоя душа питается, — прошептал он, а затем хмыкнул, — Хах. Забавно. Всю жизнь я гордился силой души, овладел трактатом, что даёт над ними власть, а в итоге от сожранной души и умер. Иронично.

Я нахмурился и ещё раз огляделся. Отродье не злилось и не печалилось. Как и я. Здесь действительно какое-то умиротворение. Разум кристально чист.

Но всё равно поразительно. Мы что, говорим после его смерти? Или… перед?

— Как мы говорим, если ты умер? — спрашиваю.

— Власть над душами. Я попытался задержаться хоть на минуту. Цепляюсь за жизнь. Я… не хочу умирать, — прошептал он, — Но, похоже, меня нагнала сама справедливость, — парень повернулся, — Можно вопрос, брат? Зачем? Я видел ярость в твоих глазах, видел твоё желание меня остановить! Неужели люди… тебе дороги?

— Да.

— Но они кошмарны. Отвратны. Мерзки!

— Да. И я поверь, я буду их убивать. Не все достойны жизни и прощения. Но без этих тварей ты не поймёшь, кого по-настоящему ценить. И… на самом деле… — сжимаю кулак и выдыхаю, — Мне тебя жаль. Ты не виноват, что судьба повернулась против тебя, и видел ты только плохое.

— Тебе меня… жаль? — распахнул он глаза.

— Да, — на душе тоска, что отражалось на появившихся облаках, — Я понимаю, прекрасно понимаю, что не будь родителей, я бы стал хуже тебя. Мы и впрямь похожи. Отродья чего-то кошмарного. И тебе… просто не повезло. Ни один ребёнок не заслуживает стать чудовищем.

Он вздохнул и с улыбкой кивнул, вновь поворачиваясь на бесконечное белое небо с серыми облаками.

— Наверное, и впрямь не повезло, — пробормотал он, — И ты ведь можешь меня спасти. Не поглощать. И я вернусь, займу новое тело и уйду.

— Но ты продолжишь убивать.

— Продолжу.

— Значит не спасу. Прости.

— Да, я знаю, — улыбается он.

На какое-то время воцарилось молчание, и мы оба лишь смотрели вдаль, каждый думал о чём-то своём. Поднимался ветер, а белое пространство становилось чётче, что могло значить лишь одно — я начинаю просыпаться, а Отродье окончательно исчезает в горниле моей души. Связь рушится.

— Знаешь… а хорошо, что так вышло, — кивнул он, начиная ослабевать.

— И что хорошего?.., — пробормотал я, — Грустно всё это.

— Я пал от руки брата! Пусть и знал его всего час, наверное, это лучший исход в моей судьбе. Не грусти, — он хлопнул меня по спине, — Будут ещё поводы.

Белое пространство начало разваливаться. Целые куски, словно потресканное стекло, падали вниз. Парень, стоящий рядом, всё больше ослабевал, бледнел, а дыхание его замедлялось.

Но тем не менее, глядя на рушащийся мир, он лишь улыбнулся, вздохнул и присел, наслаждаясь последними мгновениями.

— Прощай, братец, — сказал он, хлопая меня по плечу, — Надеюсь, у тебя всё удастся. Теперь моя душа и сила — твоя.

— Сила?.., — поворачиваюсь я.

— Я поглотил Демономанию. А ты поглотил меня. Ты не владеешь книгой и её знаниями, но вот сутью… — хмыкнул он, прикрывая глаза, — Поэтому я и рад, Михаэль. Теперь — ты и есть Демономания. Ты сам — Трактат о Душах.

Я распахиваю глаза, уже хочу удивиться, что-то выкрикнуть и потребовать подробностей, но… у меня осталась последняя секунда. Не хочу её тратить на это.

— Прощай, — вздохнул я, — Спасибо за урок и за силу. Жаль, что заслужил ты именно этого.

— Ага… — его тело расслаблялось, а с ней и вечная улыбка, — Жаль…

Я прикрываю глаза следом. Моё тело, моя душа наполняется остатками неизвестной силы, и последние частицы оседают в ядре, словно её закрепляя.

И тогда…

Я просыпаюсь.

Всё это закончилось.

Я победил.

В то же время. Где-то в Азии.

Виктор Князев, когда ещё был никем и ничем, понял одну истину — некроманты могут не платить за ручную, механическую работу.

По этой причине сейчас, в горах солнечной Азии было едва ли не нашествие мертвецов. Тупых, неуклюжих, но бесплатных и эффективных зомби. Какой-то зелёный мертвяк ходил с каской на голове, кто-то в одном строительной ботинке, а кто-то жевал другой. Однако все они делали одно — копали. Копали, копали и ещё раз копали. Много!

Сам же Князев… лежал на шезлонге. В руках у него лимонад, на голове очки, а панамка прикрывает голову. Жаль умиротворение разделяли не все.

— Какой отстой… — бурчала девочка, — Меня то зачем тянуть?.. А вот мама-Линнет осталась…

— Доча, мы и так редко проводим время вместе! — подошла Алиса в купальнике, очках и с коктейльчиком в руках, — Солнышко, тепло, уа-а-а! А ты спряталась под зонтом, укуталась в платье и сидишь. Бледная как поганка!

— Лучше, чем быть поджаренным хлебушком как ты… — всё бурчал ребёнок.

— Красивый загар нравится мужчинам!

— Аристократичная белоснежная кожа им нравится.

— Ой, это до первой милой загорелой пацаночки с прессиком, — она махнула рукой, плюхнулась на щехлонг и, состроив довольную лисью морду, начала нежиться под лучиками, — Мр-р-р… хорошо… фыр-фыр-фыр, — замурчала девушка.

Бунтующий ребёнок закатил глаза, натянул белое платье ещё сильнее и без настроения продолжил читать книгу. Ещё и интернета здесь нет. Отстой!