«Кхм», — хмурюсь, — «Рой, по-моему я стал злее»

«Да, гормоны злости и стресса стали вырабатываться чаще после эволюции способностей»

«Да чёрт! Я противиться злой судьбе должен, а не скакать навстречу!»

Эволюция…

Ох, ну вот реально, как с цепи сорвался! То три года ничего, то за неделю уже и культиватор, и призыватель, и Макс вернулся, и теперь эволюционирую в непонятную хтонь, которая насылает страх за мысль о себе.

О, мы с Роем разобрались, что это за штука!

'Формально, обе ваши способности объединились и получили развитие.

Как мы выяснили, мысли — это особые энерговолны, которые улавливает ваш новый орган. И теперь этот же орган способен воспроизвести Удар Апатии дистанционно.

Осталось повысить контроль энергии, и мы сможем делать это осознанно'

Да. Тот самый Удар Апатии, который активирует ген страха — теперь дистанционная атака. И работает только если цель обо мне подумала.

Это КЕМ надо быть, чтобы иметь такие способности⁈ Это просто уму непостижимо! Ну и то, что это именно мои прошлые силы тоже очевидно — Порядок о таком и говорил.

Поздравляю, чё. Полагаю это то самое, что ещё в первый день садика поставило детей на колени, а меня чуть не превратило в хтонь, от чего спас Рой. Я думал, что избежал той участи, но… она просто решила идти медленнее.

Я на шаг ближе к прошлому.

Мне, кстати, за это чуть пиздюлей не дали. Помните того храмовника, который со мной выходил? Он там не просто так был. Мне буквально дали последнее предупреждение: вот ТАК — не делать. На вопрос «почему» ответ был тоже лаконичен:

«Открытый культ имеет может быть лишь у одного в нашей Империи. Ересь — недопустима», — сказала огромная махина в экзоскелете.

Понятно о ком он. Я карапуз крутой и милый, но Виктор — дьявол и едва ли не полубог ходячий. Другой власти в стране он не потерпит. Увы… понять можно.

Зато про тайные, мелкие культики в свою честь — ни слова. Ну, я за язык не тянул, хе-хе!

Но сначала обязательства.

«Почему вообще я?..», — хмурюсь, читая бумажку, — «Э-э-эх…»

— Победителями турнира по игре Дока Два стала команда из Брянского городского лицея номер один — Добрунские Звери! — читал я поздравление, — Ребята продемонстрировали невероятное мастерство и командный дух! Про маму в чате лишнее, конечно, но победа заслужена! Аплодисменты!

Прикиньте, да. Мне заплатили за поздравление! Так как карапуз на хайпе, я могу привлечь детскую аудиторию в игру. Правда она шестнадцать плюс, а мне и шести нет, но кого волнует? Меня вот нет. Только оплата.

«Так, на награждении побывали, чек отработали. Что там дальше?», — вздыхаю.

— О, нет-нет-нет, — мама с кем-то спорила по телефону, — Время-то у нас есть, да, безусловно, мы можем рассмотреть ваше предложение. Но вы понимаете, что есть и другие? А время одно и не растянется. И пока вы ждёте, волна хайпа может и упасть. Вы хотите собрать все сливки, и отхватить малое? Ну вот и я так же думаю. Я направлю вам ответные условия. До свидания, — она сбрасывает.

— Какие там ещё нафиг предложения?.., — напрягся я.

— Никаких. Но клиенты пусть думают иначе, — подмигнула она, — Так, сейчас к Эрику. Ох, сколько дел, сколько дел! Может бросим всё и поедем домой? Устала что-то я, так лени…

К нам подошёл мужчина в пиджачке.

— Анна, Михаэль. Благодарим за сотрудничество. Инвесторам очень понравилась идея с поздравлением! Это вам, — он протягивает пухлый конверт с деньгами.

— Ну-у-у… может и не устала… — мама заглянула внутрь.

Я вздыхаю. Мда. Мама любит деньги. Да все их любят. А ещё она любит когда меня любят. А тут можно объединить, и заработать на любви ко мне! Она прям живчик, аж глаза горят.

Затем мы поехали в студию к Эрику. Там ещё проще — людям нужен был ребёнок, чтобы оцифровать его на место главного героя.

«Палладин с пелёнок» — называлась. О как. Это теперь я.

— Что с Михаэлем, ему холодно? Чего он раскачивается? — спросил Эрик.

— Он культивирует, — кивнула мать, — Вам Евгений присылал приложение к договору?

— Ах, да, об этом…

Они начали обсуждать какие-то там взрослые штуки, а я остался наедине с Суви. Кем-кем? Да, чёрт возьми, Суви!

Я думал она здесь тоже по делам, но на удивление, ей абсолютно нефиг делать! И так как именно Евгений и слил моё первое местоположение, логично, что и текущие сливает, чтобы Квоны его любили и на него работали, скотина огромная!

Поэтому Суви как хвостик везде со мной.

— Суви, а ты разве не должна была уехать уже давно?

— Долзна. Но когда меня хотят увезти, я громко плачу и меня оставляют, — она пыхтела и резала тортик, — Папа говорит не плакать в зестоком мире, это слабость. Но когда я платю, все делают как я хотю.

— Господи, кто из тебя растёт… — покачал я головой.

— Миласка, — она протянула тарелочку с тортиком, — Миса, будешь? Кусай-кусай, — она похлопала меня по плечу и села рядом.

Так и сидим. Так и кушаем тортики. Умиротворение… жизнь… лепота. Вот бы её ничто не наруши…

— Ну и ну, вот и наша звёздочка! — услышал я бархатный женский голос.

Меня передёрнуло. Чёрт, до чего же у неё странная привычка не думать моё имя! Я почти всех со спины слышу, но не Вивьен.

А это она. Какого-то фига.

— А ты что здесь забыла… — пробубнил я.

— Ну как. Во-первых, я обещала тебе сюрприз в Москве, помнишь? Во-вторых — аукцион через несколько дней, грех пропустить!

Суви, прекрасно помня эту женщину, сильно нахмурилась, даже отложила торт и со злой мордой схватила меня за руку, прижимая к себе! Она сопела и не отрывала взгляда от Вивьен!

— Ха-ха, а малышка Квон всё такая же боевая! — рассмеялась Вивьен, — Да не переживай, не забираю. Пока рано. Но с таким темпом роста… полагаю, через пару годиков уже можно будет.

— Ч-что можно?.., — напрягся я.

Вивьен лишь подмигнула.

— Ничего нельзя! — замахала Суви вилкой, — Уйди. Уйди, большая тётя!

— Ха-ха, как скажешь, как скажешь, — для Вивьен это всё милая игра, не более.

Мама возвращалась с переговоров. Вот она, идёт. И по идее я должен был ещё поиграть лицом для оцифровки, и мы закончили. Но… не тут то было.

В общий зал для отдыха, где мы и сидели, влетает Сергей! Тот самый помощник Евгения. Ну тот — прилизанный, с румянами, подводочкой, ровными блестящими ногтями.

— Госпожа Вивьен, проблемочки! Проблемочки! — прибежал сладкий, — Модель заболела! Видите ли, машина сбила и ногу сломала! Но у нас же сет!

— Плохо. Сегодня последний день, мы и так из-за этой дуры тянули, — нахмурилась Вивьен, ведя глазами, — Если бы у нас была подходящая для офисного стиля модель… эх, если бы мы могли заменить её кем-то интересным…

Она вела глазами по залу. Вела. Вела. И оп, остановилась.

Мама сидела с моим нагло стащенным куском торта и с удовольствием его жевала, наблюдая за ситуацией. Во-первых, какого фига — это мой торт! А во-вторых, мы все одновременно поняли к чему это идёт.

— Што? — сказала она со сливками на губах, когда все на неё повернулись.

— Анна… пора, — подошла Вивьен, — Вы хотели повышения? Вот ваш шанс!

— А? Н-но… я тортик кушаю…

— Потом докушаете, — она тянет Анну за руку, — Сергей. В оборот милашку! Мы эту семейку прятать не будем!

Мама, распахнув кошачьи голубые глазёнки, с шоком смотрела на неожиданные обязательства. Пока её тянули вглубь многочисленных залов-студий, она как ребёнок рыскала глазами в поисках помощи.

«Ну что, мать», — наши взгляды встречаются, и я развожу руками, — «Взяла меня в оборот? Карма такая штука…»

Так, на вторую неделю Москвы… Российской Империи были открыты сразу две феноменальные милашки: Михаэль и Анна Кайзеры.

Мама начала карьеру модели.

Европа. Великая Германская Империя.

С того злополучного дня в библиотеке, когда Мария встретила Марка, прошло уже несколько лет.